Селение Арчи в Дагестане расположено в труднодоступной местности, а арчинцы не любят смешиваться с другими жителями республики. Поэтому их язык является обособленным, не похожим даже на родственные лезгинский и табасаранский языки.
Арчинский народ насчитывает около тысячи человек. Они проживают в южной части Чародинского района Республики Дагестан, в селении Арчи. Селение состоит из главного центрального аула и нескольких хуторов. Чтобы попасть из одного в другой, самый удаленный, придется идти пешком более часа.
Арчи расположено в труднодоступной местности на высоте около 2100 метров над уровнем моря и окружено с трех сторон высокими горными хребтами. Представители других этносов сюда почти не заглядывали, и арчинцы сохранили свою культурную и языковую изолированность. Этому помогает и традиционная эндогамия: арчинцы стремятся создавать семью только с представителями своего же народа.
Современные арчинцы свой «самый трудный в свете» язык считают простым. «Поживи тут месяца два, три, четыре, и будешь разговаривать», — считают они. И совершенно искренно: что может быть сложного, если языком владеют даже арчинские дошкольники, не знающие ни русского, ни распространенного в округе аварского.
Но энтузиаста, взявшегося изучать арчинский, поджидают сюрпризы: в «простом» языке семьдесят согласных, около сорока падежей, тридцать спряжений, десять наклонений, более полутора миллионов возможных глагольных форм.
Вы едва ли спутаете на слух нахско-дагестанские языки с чешским, шведским или, например, испанским. Обратят на себя внимание необычные согласные звуки, не встречающиеся в европейских языках. Вообще, языки Дагестана обладают богатой фонетической системой, но арчинский выделяется даже среди них: в нем насчитывается 81 фонема. Это примерно в два раза больше, чем в русском языке.
Систему гласных образуют знакомые фонемы <i>, <a>, <o>, <u>, <e>. Каждая из них представлена в долгом и кратком вариантах. Долгая гласная не значит ударная: она произносится тем же тоном и с той же громкостью, что и краткая, и может находиться в безударной позиции. Одиннадцатый гласный — сверхкраткий <ə>. В разговорной русской речи такой звук иногда можно услышать в конце слова «министр», благодаря чему Маршак рифмует его с «Мистер Твистер».
Основное богатство арчинской фонетики составляют 70 согласных, большинство из которых — шумные. Если вы услышали в арчинской речи «звук, похожий на русское [x]», это может быть <h>, как в английском. Это может быть редкий для Европы звук <ħ>. Или это может быть <χ>, как в немецком. Точнее, один из восьми его вариантов: сильный (долгий и интенсивный) или слабый; с использованием выраженной губной артикуляции или без нее; с сужением гортани при произношении или без него. Наконец, еще десяток арчинских фонем звучат приблизительно как [кх].
Подобное фонетическое многообразие непросто передать на письме. Арчинский язык считается бесписьменным, а лингвисты в научных работах обычно пользуются латиницей, осложненной диакритикой и вспомогательными символами: kɬ'ʷaˤmərči (оспа). Такая запись непонятна носителям, поэтому в 2006 году лингвистами МГУ был разработан кириллический алфавит, лишенный диакритики. Фонем в арчинском гораздо больше, чем число общеупотребимых кириллических символов, поэтому создатели письменности прибегли к комбинациям букв: диграфам, триграфам и даже пентаграфам xхьӀв и ккъIв:
Каждое существительное в арчинском языке относится к одному из согласовательных классов, которые можно сравнить с категорией рода. Таких родов в арчинском языке четыре: класс мужчин, класс женщин и два класса «всего остального» — названий животных, предметов и абстрактных понятий.
Распределение слов между третьим и четвертым классами не поддается объяснению — примерно так, как в современном русском языке без какой-либо явной логики разбиты по родам неодушевленные существительные. Единичные слова-исключения, не попавшие ни в один из основных классов, формируют четыре вспомогательных класса.
Как и род слова, класс существительного влияет на зависимые члены словосочетания: с ним согласуются прилагательные, глаголы, числительные, указательные местоимения: mut̄u bošor (красивый мужчина), mut̄ur x̄̌onnol (красивая женщина), mut̄ub no1š (красивая лошадь), mut̄ut kul (красивая рука).
Но самое примечательное в морфологии арчинского существительного — это не восемь родов, а падежная система. В отличие от русского языка, который относится к номинативным, арчинский является языком эргативного строя. В русском языке тот, кто действует, обычно выражается одним и тем же именительным падежом: «Иван спит», «Иван видит Петра». Прямое дополнение (видит кого? — Петра) при этом оказывается в косвенном, винительном падеже.
Эргативные языки устроены иначе. Если глагол непереходный, как в русской фразе «Иван спит», то действующее лицо выражается абсолютным падежом. Этот падеж можно назвать «основной формой слова»: чаще всего именно в нем стоят слова в словарях. Если же глагол переходный, то есть сообщает о направленном на объект действии (например, «Иван видит Петра»), то в абсолютиве будет стоять дополнение. Источник действия будет передан другим падежом, который называется эргативным.
Для эргативных языков характерны примерно такие конструкции: «Петр спит» и «Петр видится Иваном».
Кроме номинатива и эргатива, в арчинском языке есть падежи, близкие по своей роли к родительному, дательному и творительному падежам. Еще пять падежей не имеют аналогов среди славянских языков:
- компаратив (сравнительный падеж, при переводе фразы «осел меньше лошади» на арчинский слово «лошадь» окажется в компаративе);
- пермутатив (выражает заместительное значение: «я сделаю это вместо тебя» на арчинском языке потребует местоимение «ты» в пермутативе);
- каузаль (называет причину, на русский язык существительное в каузале может быть переведено с помощью предлога из-за: «я устал из-за работы»);
- партитив (передает значение «из множества»: «выбрал самый вкусный из тортов» по-арчински будет содержать слово «торт» в партитиве);
- экватив (значение типичности, как в конструкции «одет по-бедняцки»).
Десятку основных падежей дополняет серия локативов, скрупулезно описывающих положение в пространстве. Локативные, или, иначе, пространственные, падежи образуются с помощью двух составляющих. Первая, категория локализации, называет точное местоположение относительно объекта (например, на нем или внутри него). Вторая характеризует направление действия относительно названного места (например, из этого места, в это место или через него). Во фразе «бабочка полетела на цветок» (t'e1lit̄ik c'imic'əla parx-boli) слово «цветок» (t'e1) оформлено как «по направлению к месту на цветке».
В арчинском выделяют пять значений категории локализации и шесть собственно локативных падежей — всего 28 пространственных значения (два сочетания никогда не встречаются). Иногда каждая локативная форма рассматривается как отдельный локатив, тогда арчинский оказывается языком с тридцатью восемью падежами. Ну и наконец - полтора миллиона глагольных форм!
Впрочем, словообразование арчинского существительного — пустяк по сравнению с морфологией глагола! Арчинские глаголы могут нести в себе оттенки самых разных смыслов:
- семнадцать видо-временных форм позволяют расположить действие во времени, обозначить его протяженность, завершенность, повторяемость и наличие видимого результата;
- суффикс li подчеркивает, что говорящий не был свидетелем действия: axu — это «ломился (и я это видел)», axuli — «ломился (и я этого не видел, но догадался)»;
- кроме того, можно отметить, что о действии известно с чужих слов: owxu — «лежал», owxor — «от кого-то слышал, что лежал»;
- суффикс t’u позволяет выразить отрицание действия;
- с помощью десяти наклонений можно выразить связь высказывания о факте действия с реальностью: это утверждение, уточнение, вопрос, приказ, вежливая просьба, одобрение, сомнение, предположение, запрет или пожелание;
- адмиратив выражает удивление от информации.
Все это вместе удивительным образом комбинируется и объединяется: глагол axas (ложиться) превращается в warxarmat ewdili wit’ura — что-то вроде «не сообщал ли кто-то, что он предполагает, что некто продолжает не ложиться?».
Образование четырех видовых основ уложено в тридцать спряжений (не считая двух десятков неправильных глаголов). Повелительное наклонение образуется нерегулярно, а классно-числовой показатель, отвечающий за согласование с существительным, может быть префиксом, инфиксом или вовсе опущен. В результате получается, что aǩis, barǩir, zaba и q1a — это все формы глагола «приходить».
На самом деле все описанное выше верно лишь для 170 простых арчинских глаголов. Остальные являются сложными, составленными из простого глагола и некоторого вспомогательного слова. Например, серия глаголов со спрягаемой частью bos (говорить) представлена в том числе звукоподражательными глаголами: ǩix̌bos (примерно «кхихьбос» — шипеть, о живых существах), čix̌bos («чихьбос» — шипеть, о масле на сковороде), šuš-bos («шушбос» — шептать), ho1’-bos («хо-бос» — кричать, об осле), s̄unt'-bos («ссунтбос» — нюхать), x̄ubus («ххубус» — пить глотками что-то горячее), qert'-bos («кертбос» — копать, снимать слой земли). Словоизменение сложных глаголов более регулярно и в основном зависит от спрягаемой части.
Как влияют на язык овцеводство и рельеф?
Животноводство, в особенности овцеводство, было основным занятием арчинцев. Важная роль этого занятия отразилась на системе числительных в арчинском языке: каждое имеет не только формы, соответствующие четырем именным классам, но и дополнительную особую форму, используемую для подсчета овец.
Личные местоимения представлены местоимениями первого и второго лица, причем вместо единого «мы» имеются слова nent’u («мы c тобой») и nen («мы без тебя»).
Третье лицо обычно выражается с помощью указательных местоимений. Если в русском языке среди указательных местоимений наблюдается противопоставление «этот» (близкий) — «тот» (далекий), то в языках Дагестана, в том числе и в арчинском, система трехэлементная: «этот» (близкий ко мне) — «этот» (близкий к тебе) — «тот» (далекий). Особенности рельефа обогащают эту систему в языках горных народов: появляются также местоимения «тот» (далекий, расположенный выше тебя) и «тот» (далекий, расположенный ниже тебя).
Как арчинский поживает в настоящее время?
Состояние арчинского языка весьма благоприятное. Численность носителей остается на одном и том же уровне уже более ста лет, и глобализация ему пока не повредила: из села в город арчинцы почти не уезжают, смешанные браки не заводят. Проведенное в 2005-2006 годах исследование показало, что все население Арчи считает своим родным языком арчинский и только владение им оценивает как совершенно свободное. Подавляющее большинство арчинцев любит свой язык и собирается учить ему своих детей и внуков.
Кроме аварского в школах преподается и государственный язык — русский. В XX веке изоляция арчинцев была нарушена, участились контакты с другими народами. Молодые арчинцы стали получать высшее образование, прежде всего в Махачкале. Роль русского языка возросла, и в итоге в Арчи большинство жителей владеют тремя языками — арчинским, аварским и русским. Арчинский используется в быту, в семье; аварский — в основном при общении с аварами в соседних селах или в районном центре; наконец, русский язык — интернациональный, для отношений с представителями других народов.
Необходимость быть полиглотами не смущает арчинцев. Пожалуй, единственная проблема, которую они отмечают, это сложная ситуация у школьников: знающие только арчинский язык первоклассники вынуждены изучать сразу два совершенно новых и непохожих языка, русский и аварский.
По материалам Дмитрия Качкова,
участника проекта «Страна языков»
